Это не мой пёс! Я его не кормлю и, откровенно говоря, немного недолюбливаю. Именно он меня покусал примерно год назад. Сделал это случайно, легонько хватанул за коленку, но новые штаны были порваны, и трижды пришлось ездить на уколы в поликлинику в районный центр. У нас с ним не дружба, а несколько иные отношения, но хозяин хлебобулочного ларька наверняка считает, что этот пёс — мой.
Чёрный прибился, получил имя Калу (чёрный), частенько спит на коврике у меня на веранде и постоянно лает на ланкийцев. Кажется, Калу — расист, а Я постепенно превращаюсь в лакийца. Это мне даже не кажется, ведь у меня дома тоже живёт чужая собака, как и у большинства других местных.
В то утро понедельника Я взялся за метлу и принялся выметать опавшие листья, попавшие ко мне на веранду. Переставил стол и кресло, чужой чёрный пёс даже ухом не повёл, когда Я пытался прогнать его метлой.
Из глубины ланкийских джунглей показался Гамени, а затем Кумари — хозяева дома, в котором Я живу. Чужой пёс их облаял, пришлось сдерживать и угрожать ему метлой. Калу одновременно слушался и представлял угрозу. Я поправил сарон, взял с собой метлу и приблизился к Гамени. Он протянул свёрток и сказал, что это подарок на Новый год.
На острове принято дарить одежду в этот праздник, и принято его встречать в обновках. Я подготовился и купил себе новый сарон на предновогодней распродаже в древнем городе Канди. Продавец был столь открытым и убедительным, что втюхал мне две юбки по "локал-прайсу"— два сарона по цене одного. А тут ещё и Гамени подарил на Новый год. Восьмой. А потом ещё друг и коллега Душьян презентовал очень крутой сарон. Девятый. Кажется, Я медленно превращаюсь в ланкийца. Непонятно только — беларуский ланкиец или ланкийский беларус?
Чёрный прибился, получил имя Калу (чёрный), частенько спит на коврике у меня на веранде и постоянно лает на ланкийцев. Кажется, Калу — расист, а Я постепенно превращаюсь в лакийца. Это мне даже не кажется, ведь у меня дома тоже живёт чужая собака, как и у большинства других местных.
В то утро понедельника Я взялся за метлу и принялся выметать опавшие листья, попавшие ко мне на веранду. Переставил стол и кресло, чужой чёрный пёс даже ухом не повёл, когда Я пытался прогнать его метлой.
Из глубины ланкийских джунглей показался Гамени, а затем Кумари — хозяева дома, в котором Я живу. Чужой пёс их облаял, пришлось сдерживать и угрожать ему метлой. Калу одновременно слушался и представлял угрозу. Я поправил сарон, взял с собой метлу и приблизился к Гамени. Он протянул свёрток и сказал, что это подарок на Новый год.
На острове принято дарить одежду в этот праздник, и принято его встречать в обновках. Я подготовился и купил себе новый сарон на предновогодней распродаже в древнем городе Канди. Продавец был столь открытым и убедительным, что втюхал мне две юбки по "локал-прайсу"— два сарона по цене одного. А тут ещё и Гамени подарил на Новый год. Восьмой. А потом ещё друг и коллега Душьян презентовал очень крутой сарон. Девятый. Кажется, Я медленно превращаюсь в ланкийца. Непонятно только — беларуский ланкиец или ланкийский беларус?