Вопрос года - "Как это блядь возможно?"
У каждого к своему. Мое главное разочарование произошло к «маленькому человеку». Безусловная, ничем не подкрепленная к нему эмпатия полностью атрофирована.
Знакомство с маленьким человеком, как у большинства, у меня началось со школьной скамьи — Достоевский, Чехов, Грибоедов, Гоголь и дальше по списку.
Маленькие люди, живущие свои маленькие жизни, без амбиций и возможностей. Их всегда хотелось понять и пожалеть, вспомнить о вечной несправедливости, обнять и поддержать.
Позже, лирические герои общались со мной с экранов кино — "Кочегар" Балабанова, "Возвращение" Звягинцева, «Счастье мое» Лозницы и дальше по списку [2].
Сегодня у меня нет сомнений, что абсолютное большинство этих героев, из литературы и кино, в нынешних условиях шли бы убивать погибать. Так же безропотно и покорно, как и жили свои жизни.
И вот уже никакой эмпатии и жалости, лишь согласие с неминуемой участью таких людей.
Больше нет терпимости к проявлению зла «по не знанию».
Никакой свободы врагам свободы? Никакой гуманности к врагам гуманности.
У каждого к своему. Мое главное разочарование произошло к «маленькому человеку». Безусловная, ничем не подкрепленная к нему эмпатия полностью атрофирована.
Знакомство с маленьким человеком, как у большинства, у меня началось со школьной скамьи — Достоевский, Чехов, Грибоедов, Гоголь и дальше по списку.
Маленькие люди, живущие свои маленькие жизни, без амбиций и возможностей. Их всегда хотелось понять и пожалеть, вспомнить о вечной несправедливости, обнять и поддержать.
Позже, лирические герои общались со мной с экранов кино — "Кочегар" Балабанова, "Возвращение" Звягинцева, «Счастье мое» Лозницы и дальше по списку [2].
Сегодня у меня нет сомнений, что абсолютное большинство этих героев, из литературы и кино, в нынешних условиях шли бы убивать погибать. Так же безропотно и покорно, как и жили свои жизни.
И вот уже никакой эмпатии и жалости, лишь согласие с неминуемой участью таких людей.
Больше нет терпимости к проявлению зла «по не знанию».
Никакой свободы врагам свободы? Никакой гуманности к врагам гуманности.