Санкционные близнецы
Этот выпуск “Пульса Ленина-19” посвящен отношениям с Северной Кореей: подсвечивает их историю, особенности визита министра иностранных дел Беларуси в КНДР и анализирует перспективы сотрудничества после него.
Кровать для деда
Приезд Максима Рыженкова в Пхеньян, состоявшийся на этой неделе, имел статус официального визита и произошел, насколько можно судить, впервые в истории дипломатических отношений, а им уже 32 года.
Они были установлены в Минске в феврале 1992-го посредством коммюнике, который подписали Владимир Сенько, тогдашний замминистра иностранных дел Беларуси, и Ли Ин Гю, северокорейский замминистра. Причем это случилось на неделю раньше наших дипотношений с Южной Кореей.
Однако, еще до этой даты случилось событие, которое формальное пой сей день затмевает все то, что было после.
Речь идет о посещении БССР “вечным президентом” и основателем КНДР Ким Ир Сеном – дедушкой нынешнего северокорейского лидера Ким Чен Ына. В мае этому событию исполнилось 40 лет.
Поскольку в свете активизации контактов, что происходит на наших глазах, приезд в Беларусь внука уже не так сложно себе представить, может оказаться полезным вспомнить некоторые особенности приезда его деда. Тем более, что кое-какие из дорожных привычек Ким Ир Сена явно перешли по наследству Ким Чен Ыну. Например, любовь к бронепоезду.
Переместимся во времена поздней БССР. У нас был свой МИД и дипломаты, но не было собственной внешней политики и отношений с зарубежными странами. Все это являлось прерогативой СССР.
И вот в начале мая 1984-го из протокольного отдела союзного МИД в Минск пришла информация, что в СССР с официальным визитом прибудет делегация КНДР во главе с ее лидером. Предполагалось, что после мероприятий в Москве она посетит Минск и Брест, откуда затем отправится дальше в Польшу.
Спустя неделю после этого сообщения в Минск прибыла передовая группа северокорейцев по подготовке пребывания в БССР президента КНДР. Ее возглавлял посол Северной Кореи в СССР Квон Хи Геном. Тогда же стало известно, что Ким Ир Сена будут сопровождать около 150 лиц.
Передовая группа объехала все объекты, которые должен был посетить лидер КНДР, и по итогам супертщательного осмотра высказала несколько оригинальных замечаний.
Гости, в частности, попросили “устранить ступеньку на привокзальной площади”, чтобы избавить основателя КНДР от лишних телодвижений после выхода из бронепоезда на перрон.
Следующая просьба касалась лифта в резиденции “Заславль” – нужно было сделать так, чтобы он меньше шумел и более плавно останавливался.
Наконец, корейцы пожелали другую кровать для своего вождя – большего размера с прокладкой слоя фанеры под мягким матрацем.
Первые две просьбы были легко удовлетворены, а вот по поводу кровати пришлось корейцам понервничать, а Минску изрядно напрячься, а все из-за ее нестандартного размера и сжатых сроков на изготовление.
Кровать нужна была гостям именно такая нестандартная и никакая другая: как выяснилось позднее, Ким Ир Сен имел привычку спать в большой женской компании, но не ради утех, а ради тепла, а также в целях охраны, видимо.
Экскурс в историю беларусских связей советского разлива с Северной Кореей будет неполным, если не упомянуть двух беларусов, которые в советские годы были послами СССР в КНДР.
Это Глеб Криулин из Могилева, который возглавлял советское посольство в Пхеньяне с 1974-го по 1982-й, а позднее занимал пост министра соцобеспечения БССР. И Геннадий Бартошевич из Минска: руководил советской дипмиссией в КНДР с 1987-го по 1990-й, успел немного побыть послом по особым поручениям МИД уже независимой Беларуси.
Этот выпуск “Пульса Ленина-19” посвящен отношениям с Северной Кореей: подсвечивает их историю, особенности визита министра иностранных дел Беларуси в КНДР и анализирует перспективы сотрудничества после него.
Кровать для деда
Приезд Максима Рыженкова в Пхеньян, состоявшийся на этой неделе, имел статус официального визита и произошел, насколько можно судить, впервые в истории дипломатических отношений, а им уже 32 года.
Они были установлены в Минске в феврале 1992-го посредством коммюнике, который подписали Владимир Сенько, тогдашний замминистра иностранных дел Беларуси, и Ли Ин Гю, северокорейский замминистра. Причем это случилось на неделю раньше наших дипотношений с Южной Кореей.
Однако, еще до этой даты случилось событие, которое формальное пой сей день затмевает все то, что было после.
Речь идет о посещении БССР “вечным президентом” и основателем КНДР Ким Ир Сеном – дедушкой нынешнего северокорейского лидера Ким Чен Ына. В мае этому событию исполнилось 40 лет.
Поскольку в свете активизации контактов, что происходит на наших глазах, приезд в Беларусь внука уже не так сложно себе представить, может оказаться полезным вспомнить некоторые особенности приезда его деда. Тем более, что кое-какие из дорожных привычек Ким Ир Сена явно перешли по наследству Ким Чен Ыну. Например, любовь к бронепоезду.
Переместимся во времена поздней БССР. У нас был свой МИД и дипломаты, но не было собственной внешней политики и отношений с зарубежными странами. Все это являлось прерогативой СССР.
И вот в начале мая 1984-го из протокольного отдела союзного МИД в Минск пришла информация, что в СССР с официальным визитом прибудет делегация КНДР во главе с ее лидером. Предполагалось, что после мероприятий в Москве она посетит Минск и Брест, откуда затем отправится дальше в Польшу.
Спустя неделю после этого сообщения в Минск прибыла передовая группа северокорейцев по подготовке пребывания в БССР президента КНДР. Ее возглавлял посол Северной Кореи в СССР Квон Хи Геном. Тогда же стало известно, что Ким Ир Сена будут сопровождать около 150 лиц.
Передовая группа объехала все объекты, которые должен был посетить лидер КНДР, и по итогам супертщательного осмотра высказала несколько оригинальных замечаний.
Гости, в частности, попросили “устранить ступеньку на привокзальной площади”, чтобы избавить основателя КНДР от лишних телодвижений после выхода из бронепоезда на перрон.
Следующая просьба касалась лифта в резиденции “Заславль” – нужно было сделать так, чтобы он меньше шумел и более плавно останавливался.
Наконец, корейцы пожелали другую кровать для своего вождя – большего размера с прокладкой слоя фанеры под мягким матрацем.
Первые две просьбы были легко удовлетворены, а вот по поводу кровати пришлось корейцам понервничать, а Минску изрядно напрячься, а все из-за ее нестандартного размера и сжатых сроков на изготовление.
Кровать нужна была гостям именно такая нестандартная и никакая другая: как выяснилось позднее, Ким Ир Сен имел привычку спать в большой женской компании, но не ради утех, а ради тепла, а также в целях охраны, видимо.
Экскурс в историю беларусских связей советского разлива с Северной Кореей будет неполным, если не упомянуть двух беларусов, которые в советские годы были послами СССР в КНДР.
Это Глеб Криулин из Могилева, который возглавлял советское посольство в Пхеньяне с 1974-го по 1982-й, а позднее занимал пост министра соцобеспечения БССР. И Геннадий Бартошевич из Минска: руководил советской дипмиссией в КНДР с 1987-го по 1990-й, успел немного побыть послом по особым поручениям МИД уже независимой Беларуси.