«Почему именно мой ребенок? Почему, когда у нас все наконец-то наладилось?» — глядя на спящую девочку, Геля высматривала особенности в лице ребенка. Отвернувшись от настенного зеркала, чтобы не видеть в нем своих обвисших щек, пухлыми руками поправила волосы, собранные на макушке в небрежный пучок, из которого выбивались спутанные пряди, задернула распахнутый на груди халат, все еще раздумывая «Кормить, не кормить», покосилась на дверь в ожидании врачебного обхода, боком прилегла на кровать и подтянув колени к дряблому животу, пальцами теребила вялую резинку на коротких носках. Молока в груди еще не было, только молозиво — есть время подумать над предложением врачей. «Лишняя хромосома. Такая малюсенькая, а все же лишняя, и не убрать ее, не убить».