Недавно очень много самых разных людей написали мне, что этот скорбный блог их поддерживал и спасал и вообще был для них терапевтичным, а я его вероломно бросила и ничего не пишу. Но я саму себя вероломно бросила и ничего не пишу!
Но вот сейчас села его перечитывать – благо наконец-то у меня теперь есть дедлайн для его публикации в виде книжки! – и поняла: и правда, терапевтичный!
А насчет не пишу – сами понимаете, последние полгода не было ни сил, ни эмоций, ни возможности как-то бороть немоту и снова переконструировать речь. Тем более я работаю редактором в новостном американском медиа, и в свете всего происходящего как начала гореть с февраля, так и выгорела, чего уж там. Один фитилек остался.
Но, наверное, я все-таки попробую иногда записывать сюда что-то - а вдруг станет полегче?
Тем не менее, прекрасный герой этого блога Фурканчик, работающий сейчас в модном и дорогом бруклинском ресторане “Киса и Ося” (название, ясное дело, я переврала, но вообще
про “Кису и Осю” писали в Нью-Йоркере как про самое культовое ресторанное место! Так что если кто-то вдруг спасается от ада роскошью и культом, сдаю адреса и пароли!), считает, что мне уже не станет полегче ни от чего. Когда я наконец-то притащилась к нему в “Кису и Осю”, впечатлившись смуглыми снежными склонами десерта “Запеченная Аляска” на фото из Нью-Йоркера же, Фуркан сразу же резюмировал вообще все:
– Твоя новая работа тебе не подходит. Когда ты работала в свечах, ты выглядела счастливой и веселой. Теперь, когда ты работаешь редактором, ты выглядишь чудовищно. У тебя серые круги под глазами. У тебя землистое лицо. Ты постарела на десять лет. Тебе надо сменить работу. Это все потому, что там тебя заставляют редактировать ужасные новости про войну!
– Да, Фуркан, - согласилась я. - Вот тебе работа мальчиком на побегушках очень подходит. Ты выглядишь очень молодо, несмотря на то, что полностью облысел в свои 32. Спасибо тебе за совет, я завтра же уволюсь и пойду работать продавщицей в первый попавшийся парфюмерный магазин, и тут же забуду про войну и стану вечно юной и красивой.
– Вот ты обижаешься, - обиделся Фуркан, - А между прочим, я единственный друг, который говорит тебе правду! Все твои остальные друзья не говорят тебе, как ты ужасно выглядишь. Потому что им наплевать! А я говорю правду, потому что я о тебе беспокоюсь! Вообще, тебе поможет австралийское масло для лица “Взрослый алхимик”! У меня осталось полбанки, я могу продать тебе его всего лишь за $150!
Несмотря на всю эту лавину заботы, я все равно прекратила с ним разговаривать, потому что во мне что-то немножко сломалось. Где-то месяца два он писал мне обиженные сообщения, после чего пришел под окно (увы, я живу на первом этаже) и начал требовать выйти поговорить.
– О, сегодня ты выглядишь прекрасно! - обрадовался он, когда я вышла, скорей, чтобы его изгнать. - Это ты, наверное, начала использовать то австралийское масло, что я тебе советовал? Купила, небось, за 300 баксов его? А я тебе за 150 предлагал!
– Так, Фуркан, - разозлилась я. - Я не желаю слышать от тебя никаких вообще комментариев по поводу моего внешнего вида. Ни положительных. Ни отрицательных. Ни комплиментов. Ничего вообще. Меня достала эта токсичная херня. Вообще перестаем обсуждать внешность! Если тебя это не устраивает – извини.
– Да, это очень тяжело – работать редактором! Ты сама на себя не похожа. Агрессивная стала. Чего ты так переживаешь? Какое отношение к Беларуси имеет эта война? Вот где война – а где Беларусь? А ты вообще в Нью-Йорке! При чем тут ты?
Ох. Ладно, не будем, не будем. Я вообще научилась смирению – там, где невозможно объяснить, я иногда не объясняю. Хотя чаще всего, конечно, объясняю, а потом лежу и страдаю.
