Мирным изменениям в Беларуси нет альтернативыВчера на Белсате был
эфир, где выступил политический представитель Полка Калиновского Дмитрий Щигельский, который также является членом команды представителя Объединенного Кабинета по национальной обороне и безопасности Вадима Кабанчука.
Я Щигельского давно не смотрю, а тут ждала обещанного
сюжета про Свято-Елизаветинский монастырь, и прослушала поэтому и разговор Игоря Кулея с одним из основных калиновцев практически вынужденно, и не пожалела - была приятно удивлена.
Во-первых, бросается в глаза, что с назначением в Кабинет Вадима Кабанчука, а также с реформой руководства Полком, инициированной самими участниками военного формирования, кардинально поменялись отношения между Офисом Светланы Тихановской и Полком Калиновского. До такой степени, что Щигельский даже говорит, будто между ними никогда проблем и не было - и вспомнил, что вот Франак приезжал, и с бойцами общался. Игорь Кулей смотрел на него большими глазами и пытался вспоминать конфликтные моменты, но Щигельский стоял на своем. Это конечно позитивное изменение.
Кроме того, в студии сидел не радикал, готовый идти на Минск на танках - а именно такое впечатление у меня сложилось от прошлых выступлений Щигельского, поэтому я и избегала смотреть его. В студии от имени Полка Калиновского вещал человек, который говорил, что гораздо лучший сценарий - это сценарий дипломатии, сценарий мирных перемен, сценарий общенационального диалога, и именно к этому нужно стремиться. Что любые силовые и насильственные действия очень опасны, если они будут происходить между беларусами, ведь мы все равно один народ и нам нужно жить в нашей одной стране.
Честно говоря, когда я то же самое говорила в эфире на Еврорадио в прошлый вторник (и да, на Еврорадио я теперь по вторникам раз в две недели выступаю постоянным экпертом - на протяжении часа отвечаю на разные каверзные вопросы Змитра Лукашука), то мой визави с той стороны экрана смотрел на меня с некоторым недоверием - ну что взять с наивной христианской женщины или политологине-теоритице, вещающей про безальтернативность мирных перемен.
Мне очень радостно, что даже самое боевое (в прямом смысле слова боевое) крыло белорусского национально-демократического движения стоит на позиции держаться за мирные перемены в Беларуси. Это не просто "национально-освободительное" движение, это движение именно "национально-демократическое". И калиновцы, которые воюют против вооруженной агрессии России на настоящей войне, тоже держаться той позиции, что внутри Беларуси мы не должны друг с другом воевать, а должны стремиться к переменам мирным, дипломатическим, демократическим путем.
И здесь тоже соглашусь со Щигельским - это не значит, что преступники избежат наказания. Те, кто пытал, убивал и насиловал своих сограждан пройдут через горнило люстраций. Но это не будет месть, вешание на столбах или суды линча, нет - все дела будет рассматривать независимый суд, у всех будут адвокаты и возможность аргументировать свою невиновность. Либо при компенсации вреда и при чистосердечном раскаянии можно будет избежать наказания.
Главное же – это восстановление справедливости и реабилитация всех тех, кто пострадал в результате действий режима или его представителей.
И восстановление справедливости возможно только там, где будет восстановлена законность, независимость судов, независимость адвокатуры, где граждане будут питаться не ненавистью и жаждой мести, но будут хотеть строить новую Беларусь на основании приоритета прав человека и верховенства закона.
