— Ты специально игнорируешь все мои звонки?
Тимофей стоит на пороге квартиры, словно даже не надеется, что его пустят сегодня внутрь. Федор стоит напротив, придерживая дверь, и смотрит так проницательно, что по коже Ткаченко проходят мурашки, а вся былая решительность, с которой он пришел к парню, начинает покидать его.
— Что? — в этот момент вопрос Феди кажется Тимофею таким глупым, что вызывает моментальное раздражение. «Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю», — проносится в голове то, что озвучивать он ни за что не станет. — Ты звонил мне?
Тимофей вздыхает и прикрывает глаза. Он чувствует, как закипает, и это слишком непривычные ощущения для него, особенно рядом с Крименовым.
— Пройди, не стой на пороге, — предлагает Федор, и Тимофей молча ступает вперед.
Крименов проходит вглубь квартиры, и Тимофею остается лишь пойти за ним. Прошло больше недели с их расставания. Ткаченко поморщился от собственных мыслей — разве можно расстаться с тем, кто изначально не считал вас парой? Это были всего лишь свидания, просто поцелуи, самые обычные ночи, проведенные в одной постели. И такой привычный Крименов, что не терпел свою ориентацию, отрицая до последнего все чувства.
Тимофей делает вид, что смирился. Словно ему не тяжело, не больно, не грустно. Он хочет, чтобы даже Федя в это поверил.
— Зачем ты пришел? — Федор ложится на кровать, сминая постель, что и так выглядит безнадежно помятой. В одних лишь спортивных штанах, с оголенной грудью, он даже так не заинтересовывает Тимофея.
— Ты не ходишь в универ, — начинает перечислять Ткаченко, расхаживая по комнате. — Не отвечаешь на звонки и сообщения, одногруппники не знают, что с тобой, а дома у тебя полный разгром.
Парень кивает, указывая на валяющиеся под ногами банки и коробки от доставок. Радует, что тот хоть что-то ел все это время.
— Ты в запой ушел, что ли? Вся комната провоняла, — Тимофей открывает окно, а когда поворачивается, устремляет взгляд на скучающего Федора. — Да что с тобой?
Тот не поднимает взгляд, не говорит ни слова, сминая в руке краешек одеяла. Проходит время под пристальным взором Ткаченко, когда Федя все же произносит хоть что-то.
— Останься.
Звучит совсем тихо и неуверенно. Он говорит это, все еще не поднимая взгляда.
— Ты надо мной издеваешься? — Тимофей впервые чувствует такую кипящую злость внутри. Она смешана с горькой обидой, которая таилась внутри все эти полторы недели с момента, как Крименов расставил все точки над «и», после чего бросил его и пропал. — Ты не можешь так обращаться со мной. Захотел — бросил, передумал — вновь зовешь в постель! Какой же ты мудак, Федя!
Тот подрывается с постели, что-то проговаривая вслед Тимофею, который старается как можно скорее покинуть эту ненавистную квартиру. Крименов хватает парня за плечо в попытке развернуть того к себе лицом, но Тимофей слишком зол, чтобы выслушивать его нелепые оправдания.
— Мне надоело быть понимающим, ты переходишь все границы! — с особой силой он толкает Федора в стену, и тот сильно ударяется затылком.
На лице Крименова застывает гримаса боли, что даже отрезвляет Тимофея в этот момент. Но свои слова он забирать назад не собирается: высказал все, что думал. Покидая квартиру, Тимофей чувствует себя глупцом. Переживал, приехал среди недели, хотел помочь. Больше он терпеть это не может. Даже если сердце без него будет трещать по швам.