"И какой он немец – он минчанин", или
пять историй из жизни старого Минска
Иван Караичев
История первая
Меня зовут Альберт Риттер. Это сейчас у вас шоколадки, названия которых вы неправильно произносите. Запомните, только Риттер Шпорт!
Тридцать лет с небольшим я учил детей почти всех национальностей на дому.
Учил русскому языку, да. Даром что немец. Мой отец приехал сюда заработать на строительстве вокзала. Сейчас его нет и большинство минчан даже понятия не имеют, где он был и думают, что в Минске всегда был только один вокзал, но их было два. Жили мы на нынешней Грушевке. Какой был район! Рядом - Немецкая слобода, как называли тогда. Вы думаете, улица Карла Либкнехта просто так появилась именно здесь? Нет, все это неспроста. Все мы были здесь. Я прямо скажу, царское правительство нас привечало. Вы понимаете мою речь, слово "привечало"? Что такое Минск?
Знаешь, у меня была ученица, пани Ванда. Представляешь, я чиню ботинок у еврея Мендла, чтобы я, немец Альберт, в надлежащем виде явился к пани Ванде преподавать русский ее сыну – католику Каролю. Вот как было все переплетено в Минске. А потом ее сын Кароль сдал русский на "отлично" и поступил в университет Санкт-Петербурга. Она пришла ко мне и плакала два часа. Она не могла представить, что в этой империи католик мог поступить в университет. Но ему как-то разрешили, хотя большинство не сильно щадили.
У меня была славная жизнь. Умер я сам, а ведь могилы немцев после 1944 года убирали с глаз долой. Как будто покойники могут поддерживать этого нелюдя Гитлера. Не дожил я и это хорошо.
Умер сам, тихо положили под липой. Несколько лет назад ее еле срубили.
Мне кажется, это непорядок, когда экскаваторщик стряхивает пепел на твой череп и орет на кого-то: а что я, что я, знал, что тут кладбище? А на самом деле раньше все знали и я думаю, надо более педантично исследовать архивы. Там все есть. Город растет, это важно, но кладбищ не так много, чтобы по ним вот так смело экскаваторами шагать.
Источник: Минские историйки
#размовынапрызбе #интересныеистории
пять историй из жизни старого Минска
Иван Караичев
История первая
Меня зовут Альберт Риттер. Это сейчас у вас шоколадки, названия которых вы неправильно произносите. Запомните, только Риттер Шпорт!
Тридцать лет с небольшим я учил детей почти всех национальностей на дому.
Учил русскому языку, да. Даром что немец. Мой отец приехал сюда заработать на строительстве вокзала. Сейчас его нет и большинство минчан даже понятия не имеют, где он был и думают, что в Минске всегда был только один вокзал, но их было два. Жили мы на нынешней Грушевке. Какой был район! Рядом - Немецкая слобода, как называли тогда. Вы думаете, улица Карла Либкнехта просто так появилась именно здесь? Нет, все это неспроста. Все мы были здесь. Я прямо скажу, царское правительство нас привечало. Вы понимаете мою речь, слово "привечало"? Что такое Минск?
Знаешь, у меня была ученица, пани Ванда. Представляешь, я чиню ботинок у еврея Мендла, чтобы я, немец Альберт, в надлежащем виде явился к пани Ванде преподавать русский ее сыну – католику Каролю. Вот как было все переплетено в Минске. А потом ее сын Кароль сдал русский на "отлично" и поступил в университет Санкт-Петербурга. Она пришла ко мне и плакала два часа. Она не могла представить, что в этой империи католик мог поступить в университет. Но ему как-то разрешили, хотя большинство не сильно щадили.
У меня была славная жизнь. Умер я сам, а ведь могилы немцев после 1944 года убирали с глаз долой. Как будто покойники могут поддерживать этого нелюдя Гитлера. Не дожил я и это хорошо.
Умер сам, тихо положили под липой. Несколько лет назад ее еле срубили.
Мне кажется, это непорядок, когда экскаваторщик стряхивает пепел на твой череп и орет на кого-то: а что я, что я, знал, что тут кладбище? А на самом деле раньше все знали и я думаю, надо более педантично исследовать архивы. Там все есть. Город растет, это важно, но кладбищ не так много, чтобы по ним вот так смело экскаваторами шагать.
Источник: Минские историйки
#размовынапрызбе #интересныеистории