28 марта — день рождения Максима Горького.
В прошлом году я добралась до его произведений и начала с его знаменитой трилогии.
Можно по-разному к относиться к Максиму Горькому в связи с его атеистической позицией, ведь это он сказал, что "Бог выдуман — и плохо выдуман! — для того, чтобы укрепить власть человека над людьми, и нужен он только человеку-хозяину, а рабочему народу он — явный враг".
Но он пытался найти ответ на вопрос, почему же так плохо живется на Руси простым людям. Как умел, так и искал. И небеспочвенны были его нападки на религию, ведь церковь дискредитировала себя ниже низкого.
А еще мне нравится его анализ и описание русского народа в общем:
«Веселье у нас никогда не живет и не ценится само по себе, а его нарочито поднимают из-под спуда как средство умерить русскую сонную тоску. Подозрительна внутренняя сила веселья, которое живет не само по себе, не потому, что хочет, просто — хочет жить, а является только по вызову печальных дней.
И слишком часто русское веселье неожиданно и неуловимо переходит в жестокую драку. Пляшет человек, словно разрывая путы, связавшие его, и вдруг, освобождая в себе жесточайшего зверя, в звериной тоске бросается на всех и всё рвет, грызет, сокрушает...» («В людях»)
В прошлом году я добралась до его произведений и начала с его знаменитой трилогии.
Можно по-разному к относиться к Максиму Горькому в связи с его атеистической позицией, ведь это он сказал, что "Бог выдуман — и плохо выдуман! — для того, чтобы укрепить власть человека над людьми, и нужен он только человеку-хозяину, а рабочему народу он — явный враг".
Но он пытался найти ответ на вопрос, почему же так плохо живется на Руси простым людям. Как умел, так и искал. И небеспочвенны были его нападки на религию, ведь церковь дискредитировала себя ниже низкого.
А еще мне нравится его анализ и описание русского народа в общем:
«Веселье у нас никогда не живет и не ценится само по себе, а его нарочито поднимают из-под спуда как средство умерить русскую сонную тоску. Подозрительна внутренняя сила веселья, которое живет не само по себе, не потому, что хочет, просто — хочет жить, а является только по вызову печальных дней.
И слишком часто русское веселье неожиданно и неуловимо переходит в жестокую драку. Пляшет человек, словно разрывая путы, связавшие его, и вдруг, освобождая в себе жесточайшего зверя, в звериной тоске бросается на всех и всё рвет, грызет, сокрушает...» («В людях»)