Репост из: Думаць Беларусь
👉🏿 Национальные вопросы
Беларусская государственная пропаганда (с участием российских специалистов в августе и сентябре) пыталась представить протест то националистическим, то антироссийским, то прозападным, в ход снова пошли приемы середины 1990-х об ущемлении прав русскоязычных после победы противников Лукашенко, об использовании национального бело-красно-белого флага коллаборантами во время Второй мировой и т.д.
"Еще одна важная характеристика, учитывая национальные вопросы, это то, что с самого начала протест является русскоязычным. Если раньше все же большей частью активных форм сопротивления была национально ориентированная часть оппозиции, люди, которые привержены беларусскому языку, культуре, национальным традициям, бело-красно-белой символике, то сейчас такого характера протест не имеет, это преимущественно русскоязычная публика, — говорит Оксана Шелест. — Прежние, беларусскоязычные, протестующие, понятно, тоже включены в протесты, но они растворились в массе. Но при этом с самого начала протестов отношение к беларусскому языку абсолютно спокойное. То есть, вопрос языка совершенно не стоит во всей этой истории, какой-то специфики национального конфликта вообще нет".
Самым беларусскоязычным в протесте, по словам социолога, являются лозунги:
"Это два из трех наиболее популярных лозунгов-"кричалок": "Верым, можам, пераможам!" и "Жыве Беларусь!". Третья по популярности русскоязычная: "Уходи!" Ну и бело-красно-белая окраска протеста, это главный цвет".
Оксана Шелест называет принятие национальной символики подавляющей частью протестующих "интересным феноменом", ведь до 9 августа штаб Светланы Тихановской "не ставил акцент на национальной символике, эта тема даже старательно избегалась".
Протесту нужно было знамя, официальные красно-зеленые флаги стали символом государства, осуществляющего насилие в отношении мирных людей:
"Начался процесс солидаризации. Знамя стало объединяющим. Сегодня с бело-красно-белым уже связаны свои героические и трагические истории. Это новая история, уже омытая кровью. Но само принятие произошло, скорее, ситуативно, бело-красно-белый стал флагом сопротивления, ну а дальше включились другие механизмы: историческая память, реакция на пропаганду режима, — говорит социолог. — Происходит переоткрытие и наполнение новым смыслом. За это время режим предпринял много усилий, чтобы дискредитировать собственную символику, красно-зеленые флаги на автозаках и спецтехнике — это даже для скептиков чересчур. Сейчас в бело-красно-белой гамме создаются все флаги районов и улиц, флаги локальных сообществ. Хотя дискуссия о госсимволах еще впереди, сейчас она не на повестке, нет ни конфликтов, ни противоречий".
Требования и желания
По словам Оксаны Шелест, все требования "были сформулированы улицей еще в самом начале протестов, они сводятся к одному — возвращение законности в страну", "сейчас беларусы требуют не счастья, не хлеба, не зрелищ, они требуют, чтобы в их стране стали работать хотя бы те законы, которые были приняты, даже при их несовершенстве".
Социолог предпочитает называть беларусский протест "революцией развития", "люди были готовы на гораздо большее в своем развитии или развитии своего дела, чем им позволяло государство", "рано или поздно люди начинали понимать, что государство в этом виде не делает ничего полезного, и это вызывало желание перемен".
"Серьезным триггером стал 2019 год и возможная интеграция с Россией. На уровне массового сознания 2019 год стал годом закрепления ценностей беларусского суверенитета. Для людей бизнеса это был очень серьезный вызов, когда они стали понимать, что нынешний правитель готов продать суверенитет страны для сохранения личной власти, они пошли за Виктором Бабарико, включились в политическую жизнь", — сказала Оксана Шелест.
Бездарная информационная политика и действия государства во время первой волны COVID-19 только усилили уже имеющиеся протестные настроения в обществе. 👉🏿
Беларусская государственная пропаганда (с участием российских специалистов в августе и сентябре) пыталась представить протест то националистическим, то антироссийским, то прозападным, в ход снова пошли приемы середины 1990-х об ущемлении прав русскоязычных после победы противников Лукашенко, об использовании национального бело-красно-белого флага коллаборантами во время Второй мировой и т.д.
"Еще одна важная характеристика, учитывая национальные вопросы, это то, что с самого начала протест является русскоязычным. Если раньше все же большей частью активных форм сопротивления была национально ориентированная часть оппозиции, люди, которые привержены беларусскому языку, культуре, национальным традициям, бело-красно-белой символике, то сейчас такого характера протест не имеет, это преимущественно русскоязычная публика, — говорит Оксана Шелест. — Прежние, беларусскоязычные, протестующие, понятно, тоже включены в протесты, но они растворились в массе. Но при этом с самого начала протестов отношение к беларусскому языку абсолютно спокойное. То есть, вопрос языка совершенно не стоит во всей этой истории, какой-то специфики национального конфликта вообще нет".
Самым беларусскоязычным в протесте, по словам социолога, являются лозунги:
"Это два из трех наиболее популярных лозунгов-"кричалок": "Верым, можам, пераможам!" и "Жыве Беларусь!". Третья по популярности русскоязычная: "Уходи!" Ну и бело-красно-белая окраска протеста, это главный цвет".
Оксана Шелест называет принятие национальной символики подавляющей частью протестующих "интересным феноменом", ведь до 9 августа штаб Светланы Тихановской "не ставил акцент на национальной символике, эта тема даже старательно избегалась".
Протесту нужно было знамя, официальные красно-зеленые флаги стали символом государства, осуществляющего насилие в отношении мирных людей:
"Начался процесс солидаризации. Знамя стало объединяющим. Сегодня с бело-красно-белым уже связаны свои героические и трагические истории. Это новая история, уже омытая кровью. Но само принятие произошло, скорее, ситуативно, бело-красно-белый стал флагом сопротивления, ну а дальше включились другие механизмы: историческая память, реакция на пропаганду режима, — говорит социолог. — Происходит переоткрытие и наполнение новым смыслом. За это время режим предпринял много усилий, чтобы дискредитировать собственную символику, красно-зеленые флаги на автозаках и спецтехнике — это даже для скептиков чересчур. Сейчас в бело-красно-белой гамме создаются все флаги районов и улиц, флаги локальных сообществ. Хотя дискуссия о госсимволах еще впереди, сейчас она не на повестке, нет ни конфликтов, ни противоречий".
Требования и желания
По словам Оксаны Шелест, все требования "были сформулированы улицей еще в самом начале протестов, они сводятся к одному — возвращение законности в страну", "сейчас беларусы требуют не счастья, не хлеба, не зрелищ, они требуют, чтобы в их стране стали работать хотя бы те законы, которые были приняты, даже при их несовершенстве".
Социолог предпочитает называть беларусский протест "революцией развития", "люди были готовы на гораздо большее в своем развитии или развитии своего дела, чем им позволяло государство", "рано или поздно люди начинали понимать, что государство в этом виде не делает ничего полезного, и это вызывало желание перемен".
"Серьезным триггером стал 2019 год и возможная интеграция с Россией. На уровне массового сознания 2019 год стал годом закрепления ценностей беларусского суверенитета. Для людей бизнеса это был очень серьезный вызов, когда они стали понимать, что нынешний правитель готов продать суверенитет страны для сохранения личной власти, они пошли за Виктором Бабарико, включились в политическую жизнь", — сказала Оксана Шелест.
Бездарная информационная политика и действия государства во время первой волны COVID-19 только усилили уже имеющиеся протестные настроения в обществе. 👉🏿