Что ждет РФ после окончания войны, когда из окопов домой вернутся орды «победителей»? Ведь этих хероев с лихо съехавшей кукухой, будут сотни тысяч, возможно, миллионы (если война продлится дольше).
Первое, что следует учитывать – война имеет явственно маргинальный душок. Если в Украине на фронт гребут всех подряд, то есть в ВСУ довольно велик процент приличных людей, то воюющий контингент ВС РФ комплектуется за счет наемников, то есть людей, низко ценящих свою жизнь. Из самых гнилых дыр в армию вербуются оказавшиеся на обочине жизни лузеры, алкаши, ненужные своим семьям психи, бывшие зеки. И не только бывшие – чуть не треть путлага отправилась убивать.
Кратковременный эффект положительный – в глубинке ощутимо упал уровень преступности, поскольку значительная часть девиантного быдла оказалась на войне. Но ведь они же не все станут удобрением, процентов 70 точно вернется. И вернутся они в еще более «раскрепощенном» состоянии в смысле склонности к насилию. Соседи уже сегодня в ужасе обходят дома, где гуляют отпускники с сэвэо. Сначала там водка рекой льется, а потом – кровь.
Тут самое время вспомнить модное слово – ПТСР – посттравматическое стрессовое расстройство. Впервые с ним Европа столкнулась в ходе Первой мировой войны. Называлось оно тогда «снарядный шок», потому что часто его провоцировали длительные артиллерийские атаки.
В СССР профильные врачи обратили внимание на ПТСР в конце 80-х годов в связи с психическими расстройствами у солдат, прошедших Афган. В 1989 г. на базе факультета психологии МГУ была создана Психологическая служба Союза ветеранов Афганистана. Уже на следующий год начата подготовка профильных психотерапевтов, а в стране развернута сеть санаториев и клиник для оказания помощи ветеранам и членам их семей. За государственный счет, разумеется.
Всего за 10 лет войны через Афганистан прошло 546 тыс. военнослужащих, то есть порядка 195 человека на 100 тыс. населения. Это довольно высокая концентрация, чтобы ПТСР стал заметным социальным феноменом. Стоит учитывать, что большинство солдат были молодыми срочниками, когда боевой стресс переносится менее болезненно, да и интенсивность боевых действий оставалась низкой. В боях обычно участвовали лишь специально подготовленные штурмовые части, и отнюдь не в непрерывном режиме, а лишь в ходе боевых выходов, когда колонна куда-то выдвигалась, выполняла боевые задачи и возвращалась на безопасную базу.
Это исключало многомесячное изматывающее нахождение под огнем, становившееся причиной большого числа психических травм у ветеранов обеих мировых войн. Тем не менее «афганский синдром» оставил след не только в психологической науке и политике, но также в кино, литературе и криминальной хронике. Ветераны войны составляли очевидную группу риска в плане склонности к наркомании, алкоголизму и участию в ОПГ.
Через войны в Чечне за 15 лет прошло около 600 тыс. российских военных и силовиков. Итог – 420 экс-солдат на 100 тыс. населения. Ранее в гораздо более сильной степени подобные проблемы переживали США. Через войну во Вьетнаме прошли около 2,5 млн американских военных. То есть на 100 тыс. населения приходилось 1195 ветеранов явно непопулярной в обществе войны.
На сегодняшний день через Украинскую мясорубку пропущено уже более миллиона россиян, скорее цифра ближе к 1,5 млн. То есть концентрация участников войны – 1027 на 100 тыс. населения. И пока что большинство вояк на фронте, но потом они вернутся все разом. Добавьте к этому еще под 200 тыс. участников войны в Сирии и Африке.
Это, кстати, важный момент. Афганистан равномерно выдавал по 55 тыс. ветеранов ежегодно, через кавказские войны проходило в среднем по 40 тыс. вояк в год, а из Вьетнама возвращались на гражданку в среднем по 227 тыс. солдат. Что случится, когда в Россию хлынет одномоментно миллион-полтора искалеченных войной маргиналов, можно только гадать, но точно – ничего хорошего.
Канал «Тихая Гавань» попытался составить
психологический портрет ветерана великой бессмысленной войны и оценить его перспективы интеграции в мирную жизнь. Картина получилась пугающей.
