Если бы вещи могли говорить
Всю зиму я вспоминаю то время, когда ласковое солнце укрывало меня своими лучами. Музыканты в полосатых смокингах жужжали над каждым фиолетовым цветком, собирая нектар и украшая собой наше поле. Дружище-ветер, словно нежный художник, рисовал на нем волны, а мы медленно колыхались, как бы пританцовывая в такт его дуновениям. Каждое утро, босиком ступая по сочной траве, к нам подходила женщина. Ее цветастый сарафан мы видели еще издали и с замиранием сердца ждали, когда же она подойдет к нам ближе и среди наших ровных рядков представит себя на поле Прованса. Наклоняясь, она проводила ладонью по нашим изящным веточкам, а мы ей дарили свой аромат, которым еще долго пахли ее заботливые руки.
Однажды хозяйка нашего поля пришла с огромными ножницами, их жужжание было не похоже на мелодию, которую наигрывали нам летающие музыканты. Эта была громкая музыка и прощальная. Падая в плетеную корзину, мы расставались с полем, которым любовались не только мы сами, но и соседи. Женщина собрала нас в маленькие букеты и обмотала атласными лентами в тон наших цветков. Высушив нас головками вниз, она набила нами керамические горшочки. Многие букетики разъехались в чужие дома, а я, такой нежный и милый, стою в белой вазочке рядом с ее кроватью. Наполнив уютную комнату своим ароматом, я берегу ее сон, когда она захлопнет любимую книгу «Счастье среди лаванды».
Всю зиму я вспоминаю то время, когда ласковое солнце укрывало меня своими лучами. Музыканты в полосатых смокингах жужжали над каждым фиолетовым цветком, собирая нектар и украшая собой наше поле. Дружище-ветер, словно нежный художник, рисовал на нем волны, а мы медленно колыхались, как бы пританцовывая в такт его дуновениям. Каждое утро, босиком ступая по сочной траве, к нам подходила женщина. Ее цветастый сарафан мы видели еще издали и с замиранием сердца ждали, когда же она подойдет к нам ближе и среди наших ровных рядков представит себя на поле Прованса. Наклоняясь, она проводила ладонью по нашим изящным веточкам, а мы ей дарили свой аромат, которым еще долго пахли ее заботливые руки.
Однажды хозяйка нашего поля пришла с огромными ножницами, их жужжание было не похоже на мелодию, которую наигрывали нам летающие музыканты. Эта была громкая музыка и прощальная. Падая в плетеную корзину, мы расставались с полем, которым любовались не только мы сами, но и соседи. Женщина собрала нас в маленькие букеты и обмотала атласными лентами в тон наших цветков. Высушив нас головками вниз, она набила нами керамические горшочки. Многие букетики разъехались в чужие дома, а я, такой нежный и милый, стою в белой вазочке рядом с ее кроватью. Наполнив уютную комнату своим ароматом, я берегу ее сон, когда она захлопнет любимую книгу «Счастье среди лаванды».