И снова Белоруссия — белорусский политолог Артём Шрайбман вступил в публичную полемику с российским экспертом-международником Федором Лукьяновым по вопросу нежелания Лукашенко размещать в Белоруссии российские военные базы. Мы решили не оставаться в стороне и прокомментировать высказанное Артёмом.
Первое, что бросается в глаза в тексте г-на Шрайбмана — это, конечно же, «в декабре 2015 года, когда белорусы были под массированным информационным влиянием милитаристской российской пропаганды», явное манипулирование фактами. Украинские события отражались в белорусской пропаганде и отношении белорусов к России, однако хронология была всё же иная.
Сильный всплеск пророссийских настроений в РБ пришёлся на события Майдана, то есть 2013-14 годах, когда в белорусских СМИ доминировал нарратив «вы же не хотите как в Украине?!», и белорусы его в основной своей массе поддержали. 2015-й год — это год, в котором повестку захватило вхождение Крыма в состав России, причём вхождения во многом благодаря действиям российских войск, которые были там дислоцированы, а также влияние гражданской войны на востоке Украины, в которой принимало участие и немало россиян.
Для белорусов 2015-й был годом сформировавшегося осознания угрозы повторения подобного в Белоруссии и обратного тренда — всплеска антироссийских настроений, страха перед Россией. Белорусские СМИ в 2015-м в лучшем случае занимали позицию «это не наш конфликт», но зачастую выступали и с позиций, которые пророссийскими назвать никак нельзя, скорее наоборот.
И даже на фоне этих антироссийских настроений разница в отношении к идее размещения в Республике российской базы была совсем небольшой — 27 процентов за и 34 против, при большинстве не определившихся. А ведь опрос происходил вне условий, когда политики и СМИ предварительно разъяснили, в чём состоит необходимость этой базы – это повлияло бы на настроения.
Кроме того, в реальной жизни политикам постоянно приходится принимать и непопулярные решения, это норма для любой страны (МВФ не даст соврать). Гипертрофированное внимание к геополитическим соображениям в белорусском вопросе — это, конечно же, лишнее, однако и отмахнуться от них не получится ни у одного потенциального белорусского политика.
Позабавил нас и вопрос «откуда уверенность, что президент Бабарико или Латушко в каком-нибудь 2028 году не попросит российских солдат проехать на родину», адресованный почему-то Федору Лукьянову. Вопрос гарантий в данном случае — это не российская головная боль, доказывать Кремлю (да и не только ему) свою договороспособность, готовность и способность реализовывать в том числе непопулярные соглашения придётся любому белорусскому политику, и это станет для него не самой простой задачей.
Кроме того, напомним, что Украина задолго до Майдана-2013 долго пыталась добиться от России ликвидации российских баз в Крыму, и получалось это примерно никак. Подобные процессы если и происходят, то происходят долго, и вообще, хлопотное дельце.
С другой стороны, нам вполне импонирует подход г-на Шрайбмана к перспективам Белоруссии, ведь, по его ощущениям, там всё должно внезапно само волшебным образом разрешиться, о чём он сам неоднократно писал. Не то чтобы мы верили в чудеса, отнюдь, но это ещё раз показывает, что белорусы — очень терпеливый народ, и Кремль рано или поздно договорится с Лукашенко о кандидатуре преемника. Скорее, конечно, поздно: никто всерьёз не ожидает, что Лукашенко вот-вот покинет свой пост, но и Москве тут спешить абсолютно некуда.
Белорусам и г-н Шрайбману всё же стоит определиться, чего же они на самом деле хотят — выхода из ОДКБ, дрейфа от России в сторону Европы или всё же запуска полноценного электорального процесса. А военная база в настоящих условиях в Белоруссии на самом деле мало что меняет, Минск всё равно в ОДКБ, ПВО у нас интегрирована, войска взаимодействуют, полагаем, что наличие базы или разговоры о ней — это скорее символизм, чем что-то из практической плоскости.
Причём символизм недешёвый не только в политическом, но и экономическом смыслах.
Первое, что бросается в глаза в тексте г-на Шрайбмана — это, конечно же, «в декабре 2015 года, когда белорусы были под массированным информационным влиянием милитаристской российской пропаганды», явное манипулирование фактами. Украинские события отражались в белорусской пропаганде и отношении белорусов к России, однако хронология была всё же иная.
Сильный всплеск пророссийских настроений в РБ пришёлся на события Майдана, то есть 2013-14 годах, когда в белорусских СМИ доминировал нарратив «вы же не хотите как в Украине?!», и белорусы его в основной своей массе поддержали. 2015-й год — это год, в котором повестку захватило вхождение Крыма в состав России, причём вхождения во многом благодаря действиям российских войск, которые были там дислоцированы, а также влияние гражданской войны на востоке Украины, в которой принимало участие и немало россиян.
Для белорусов 2015-й был годом сформировавшегося осознания угрозы повторения подобного в Белоруссии и обратного тренда — всплеска антироссийских настроений, страха перед Россией. Белорусские СМИ в 2015-м в лучшем случае занимали позицию «это не наш конфликт», но зачастую выступали и с позиций, которые пророссийскими назвать никак нельзя, скорее наоборот.
И даже на фоне этих антироссийских настроений разница в отношении к идее размещения в Республике российской базы была совсем небольшой — 27 процентов за и 34 против, при большинстве не определившихся. А ведь опрос происходил вне условий, когда политики и СМИ предварительно разъяснили, в чём состоит необходимость этой базы – это повлияло бы на настроения.
Кроме того, в реальной жизни политикам постоянно приходится принимать и непопулярные решения, это норма для любой страны (МВФ не даст соврать). Гипертрофированное внимание к геополитическим соображениям в белорусском вопросе — это, конечно же, лишнее, однако и отмахнуться от них не получится ни у одного потенциального белорусского политика.
Позабавил нас и вопрос «откуда уверенность, что президент Бабарико или Латушко в каком-нибудь 2028 году не попросит российских солдат проехать на родину», адресованный почему-то Федору Лукьянову. Вопрос гарантий в данном случае — это не российская головная боль, доказывать Кремлю (да и не только ему) свою договороспособность, готовность и способность реализовывать в том числе непопулярные соглашения придётся любому белорусскому политику, и это станет для него не самой простой задачей.
Кроме того, напомним, что Украина задолго до Майдана-2013 долго пыталась добиться от России ликвидации российских баз в Крыму, и получалось это примерно никак. Подобные процессы если и происходят, то происходят долго, и вообще, хлопотное дельце.
С другой стороны, нам вполне импонирует подход г-на Шрайбмана к перспективам Белоруссии, ведь, по его ощущениям, там всё должно внезапно само волшебным образом разрешиться, о чём он сам неоднократно писал. Не то чтобы мы верили в чудеса, отнюдь, но это ещё раз показывает, что белорусы — очень терпеливый народ, и Кремль рано или поздно договорится с Лукашенко о кандидатуре преемника. Скорее, конечно, поздно: никто всерьёз не ожидает, что Лукашенко вот-вот покинет свой пост, но и Москве тут спешить абсолютно некуда.
Белорусам и г-н Шрайбману всё же стоит определиться, чего же они на самом деле хотят — выхода из ОДКБ, дрейфа от России в сторону Европы или всё же запуска полноценного электорального процесса. А военная база в настоящих условиях в Белоруссии на самом деле мало что меняет, Минск всё равно в ОДКБ, ПВО у нас интегрирована, войска взаимодействуют, полагаем, что наличие базы или разговоры о ней — это скорее символизм, чем что-то из практической плоскости.
Причём символизм недешёвый не только в политическом, но и экономическом смыслах.