Соседи. Пост поддержки Максиму Кацу и Анастасии Брюхановой.
Я хочу ненадолго оторваться от беларусской повестки. Потому что жить в вакууме вредно – дышать трудно. Я не люблю сравнивать, однако не вижу ничего плохого в том, чтобы учиться на опыте других.
Уже месяц наблюдаю за думскими выборами в России, и особенно внимательно слежу за 198 избирательным округом Москвы.
Электоральное события в 198 округе – это хрестоматийный случай столкновения настоящего и прошлого в подходах к политическому существованию. По таким примерам можно сверять политические часы в любой информационной автократии.
Краткие вводные. Три кандидата, которые наиболее заменты. Системная де факто женщина «третьего возраста» Галина Хованская. Правозащитница от Яблока – Марина Литвинович и Анастасия Брюханова, сотрудница Городских Проектов и соратница Максима Каца. О Хованской говорить нет смысла – ей 78 лет, в думу пришла еще в 90-х: это не прошлое, но музей.
Литвинович – политик из нулевых, пример той оппозиции, которая органически не готова побеждать, а лишь героически терпеть поражение.
Это хронические контрэлиты, для которых политическая борьба является самоцелью, что подменяет саму цель политической борьбы. Их предвыборная кампания плоская и плакатная. Лозунг «против лжи и произвола», который красуется на стендах Литвинович, чисто технологически не может работать. Они не умеют использовать информационное пространство. На старте кампании Марина Литвинович сажала траву во дворе. Символично, в духе времен тотального телевизора, однако не масштабируется.
Риторика агитации отстраивается от абстрактного идеала. Идеальная политическая система, утопическая модель чистой, архаической демократии. Нравственное превосходство, которое дает им дискурс «за всё хорошее», череда героических поражений и трагических баталий с властью позволяет сегрегировать остальных оппозиционеров, кто недостаточно морален, недостаточно опытен.
Предвыборная борьба для них – это символическое действие.
В то же самое время, даже в России публичная политика в 2021 году – это «наукоёмкая», высокотехнологическая отрасль. Именно с этой позиции подходит к работе команда Анастасии Брюхановой.
Кампания Брюхановой – это диверсия демократии в авторитаризм – технологическая диверсия.
За короткий промежуток времени ребята смогли собрать внушительную сумму денег, утопить округ в ярких агитационных материалах, повысив многократно узнаваемость и популярность Анастасии. Я смотрел несколько кацевских стримов, на которых собирались средства для развития кампании (таковых, к слову, было больше 60 – каждый день). Любой платёж становится политическим действием жертвователей. Работа впрок – работа по вовлечению. В этом смысл и основная ценность низовой горизонтальной инициативы, что формирует альтернативную социальную конструкцию.
Примечательно, в числе прочих аргументов Литвинович против Анастасии были возраст и отсутствие формального образования. Здесь в полный рост встает проблема, которая характерна и для беларусского социального ландшафта: эйджизм, при том в худшем его виде. Эйджизм, который по существу – осколок парадигмы традиционного общества. Мол, существует естественная иерархия и она логичным образом ставит одних выше других. Часто слышали мы: «Я 20 лет преподаю», «Я 30 лет мету улицу», «Я профессор».
Такой подход – это воспроизводство авторитарной практики. Традиционное общество авторитарно по определению ("Рефлексия и реакция" хорошо написали об этом).
Отрицая равенство, навязывая миру формальный авторитет, иерархию и некую «особость» фигугы политика, представители «старой оппозиции» конструируют опасный анахронизм.
В августе Максим Кац поддержал беларусов. Я понимаю, не всё получилось и многие винят его оптимизм и чувствуют разочарование. Однако давайте не будем лицемерить. На марши люди ходили с плакатами посвященными Кацу. Многие называли его ролики терапией для протеста. Не вина, но ответственность за будущее Беларуси лежит на беларусах и союзников нужно поддерживать так же, как они поддерживают нас.
Я хочу ненадолго оторваться от беларусской повестки. Потому что жить в вакууме вредно – дышать трудно. Я не люблю сравнивать, однако не вижу ничего плохого в том, чтобы учиться на опыте других.
Уже месяц наблюдаю за думскими выборами в России, и особенно внимательно слежу за 198 избирательным округом Москвы.
Электоральное события в 198 округе – это хрестоматийный случай столкновения настоящего и прошлого в подходах к политическому существованию. По таким примерам можно сверять политические часы в любой информационной автократии.
Краткие вводные. Три кандидата, которые наиболее заменты. Системная де факто женщина «третьего возраста» Галина Хованская. Правозащитница от Яблока – Марина Литвинович и Анастасия Брюханова, сотрудница Городских Проектов и соратница Максима Каца. О Хованской говорить нет смысла – ей 78 лет, в думу пришла еще в 90-х: это не прошлое, но музей.
Литвинович – политик из нулевых, пример той оппозиции, которая органически не готова побеждать, а лишь героически терпеть поражение.
Это хронические контрэлиты, для которых политическая борьба является самоцелью, что подменяет саму цель политической борьбы. Их предвыборная кампания плоская и плакатная. Лозунг «против лжи и произвола», который красуется на стендах Литвинович, чисто технологически не может работать. Они не умеют использовать информационное пространство. На старте кампании Марина Литвинович сажала траву во дворе. Символично, в духе времен тотального телевизора, однако не масштабируется.
Риторика агитации отстраивается от абстрактного идеала. Идеальная политическая система, утопическая модель чистой, архаической демократии. Нравственное превосходство, которое дает им дискурс «за всё хорошее», череда героических поражений и трагических баталий с властью позволяет сегрегировать остальных оппозиционеров, кто недостаточно морален, недостаточно опытен.
Предвыборная борьба для них – это символическое действие.
В то же самое время, даже в России публичная политика в 2021 году – это «наукоёмкая», высокотехнологическая отрасль. Именно с этой позиции подходит к работе команда Анастасии Брюхановой.
Кампания Брюхановой – это диверсия демократии в авторитаризм – технологическая диверсия.
За короткий промежуток времени ребята смогли собрать внушительную сумму денег, утопить округ в ярких агитационных материалах, повысив многократно узнаваемость и популярность Анастасии. Я смотрел несколько кацевских стримов, на которых собирались средства для развития кампании (таковых, к слову, было больше 60 – каждый день). Любой платёж становится политическим действием жертвователей. Работа впрок – работа по вовлечению. В этом смысл и основная ценность низовой горизонтальной инициативы, что формирует альтернативную социальную конструкцию.
Примечательно, в числе прочих аргументов Литвинович против Анастасии были возраст и отсутствие формального образования. Здесь в полный рост встает проблема, которая характерна и для беларусского социального ландшафта: эйджизм, при том в худшем его виде. Эйджизм, который по существу – осколок парадигмы традиционного общества. Мол, существует естественная иерархия и она логичным образом ставит одних выше других. Часто слышали мы: «Я 20 лет преподаю», «Я 30 лет мету улицу», «Я профессор».
Такой подход – это воспроизводство авторитарной практики. Традиционное общество авторитарно по определению ("Рефлексия и реакция" хорошо написали об этом).
Отрицая равенство, навязывая миру формальный авторитет, иерархию и некую «особость» фигугы политика, представители «старой оппозиции» конструируют опасный анахронизм.
В августе Максим Кац поддержал беларусов. Я понимаю, не всё получилось и многие винят его оптимизм и чувствуют разочарование. Однако давайте не будем лицемерить. На марши люди ходили с плакатами посвященными Кацу. Многие называли его ролики терапией для протеста. Не вина, но ответственность за будущее Беларуси лежит на беларусах и союзников нужно поддерживать так же, как они поддерживают нас.